Неведение, а не деньги, - причина всех бед. Часть 1.

[31102011]

По большому счету, большинство людей, которым озвучен диагноз «рак», — это уже ходячие трупы (здесь, в частности, объяснено, почему), как, впрочем, и любой человек, напуганный до смерти. Психика человека, которому сказано, что у него рак (или, например, ВИЧ) меняется самым радикальным образом, даже если до того она была у него в относительном порядке. Человек полностью утрачивает способность мыслить рационально и логически, а вместо этого начинает метаться как вонь в кальсонах в поисках спасения — от одного врача к другому, от второго — к третьему, от третьего — к четвертому, за каким-то хером срочно летит в Израиль, Германию или еще куда подальше (как будто здесь нельзя отрезать себе сиську или выпить яду), проходит там мыслимые и немыслимые обследования, переобследования и пере-переобследования, соглашается на любое членовредительство и т.д. Как говорится, перед смертью не надышишься — надо успеть попробовать все аттракционы. Впрочем, это все лирика. Давайте лучше...

Давайте посмотрим на фрагмент того, что думает о проблеме рака доктор медицины, врач нейропсихиатр и психолог, которому, как представляется, можно доверять, ибо... за все сказанное он ручается в буквальном смысле своей головой. Потому что он болен глиобластомой головного мозга и 15 лет все еще жив.

ЭПИДЕМИЯ РАКА

В семидесятых годах, закончив преподавать в Йельском университете, доктор наук Майкл Лернер переехал в Калифорнию воплощать весьма странную на первый взгляд идею: он хотел создать центр, сам образ жизни в котором смог бы физически и морально помочь людям с серьезными заболеваниями. В этом исключительно спокойном месте, расположенном высоко над Тихим океаном, немного к северу от Сан-Франциско, налажено питание исключительно «натуральными» продуктами. Люди дважды в день занимаются йогой. Они свободно и откровенно говорят друг с другом. Врачи, заболевшие раком, иногда приезжают сюда в поисках ответов на вопросы, которые им не дает их медицинское образование.

За последние 30 лет Лернер и его партнер, доктор медицинских наук Рэйчел Наоми Ремен, помогли большому количеству пациентов — многие из них стали их друзьями. Некоторые уезжают удивительно восстановившимися, кто-то был исцелен, кто-то умер...

С годами среди тех, кто приезжает в центр, все больше молодых умирают от рака. Более того,

Сегодня рак затрагивает тех, кто никогда не курил и чья жизнь гармонична и уравновешена.
Кажется, нет никакой логической причины, объясняющей, почему тридцатилетние женщины заболевают метастатической формой рака молочной железы и почему у молодых, с виду здоровых мужчин обнаруживают лимфому, рак толстой кишки или простаты.

То, что Майкл и Рэйчел наблюдают в своем центре, фактически повсеместное явление: статистика везде одинакова. Число раковых заболеваний увеличивается во всех развитых странах начиная с 1940 года. Эта тенденция набрала скорость в 1975 году и особенно сильно затрагивает молодежь. В Соединенных Штатах в период с 1975 по 1994 год заболеваемость раком среди женщин до 45 лет увеличивалась ежегодно на 1,6%, а среди мужчин — на 1,8%. В некоторых европейских странах, таких как Франция, за последние 20 лет заболеваемость раком возросла на 60%. В результате мы не можем не задаться вопросом: это эпидемия?

Рост заболеваемости раком

Когда 3 года назад я задал этот вопрос видному профессору-онкологу, ответ его был оптимистичен (если слово «оптимизм» вообще уместно в данной ситуации).

— В этом нет ничего удивительного, — заявил он. — Поскольку люди сегодня живут дольше по сравнению с 1940 годом, вполне естественно, что уровень заболеваемости раком возрос. Кроме того, женщины рожают намного позже, следовательно, они более склонны к раковым заболеваниям молочной железы. Большее количество заболеваний регистрируется и потому, что изменилась диагностика — методы обследования стали совсем другими, и рак можно «ухватить» на ранней стадии.

В его словах сквозило: нас не должны вводить в заблуждение паникеры, потрясающие данными неизвестно какой статистики. Наоборот, мы должны улучшать методы диагностики и лечения — эти два столпа современной онкологии. Подобно многим моим коллегам и пациентам, я хотел верить ему. Это выглядело утешительным.

Но сегодня даже этот очень консервативный онколог изменил свою точку зрения. Факты на самом деле поражают. Доктор медицинских наук Энни Саско, руководившая в течение 6 лет Отделом эпидемиологии рака при Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), занимавшимся сбором эпидемиологических данных с целью разработки профилактических мер, приводит статистические данные, которые, возможно, помогли изменить свое мнение тем, кто отказывался взглянуть в лицо реальности. Очевидно, что повышение заболеваемости разными видами рака не может быть объяснено одним только старением населения. ВОЗ привлекла внимание к этому факту в публикации в журнале «Lancet» в 2004 году:

Особенно быстро с 1970 года растет, среди прочих, число случаев рака у детей и подростков.
Действительно, для женщин, рожающих первого ребенка после 30 лет, наблюдается небольшое повышение риска заболевания. Но возраст, в котором у женщин рождается первый ребенок, объясняет только очень небольшую часть участившихся случаев рака. Число случаев рака простаты, который, естественно, поражает только мужчин, растет даже быстрее, чем соответствующий показатель для рака груди у женщин. Число зафиксированных случаев этого заболевания между 1978 и 2000 годами утроилось в странах Северной Европы и за тот же период времени увеличилось на 258% в Соединенных Штатах Америки. И наконец, аргумент, касающийся раннего обнаружения заболевания при массовом обследовании, является просто неубедительным: рост заболеваемости теми видами рака, для выявления которых не проводятся систематические массовые обследования (рак поджелудочной железы, легких, мозга, яичек, лимфатической системы), впечатляет не меньше, если не больше.

В западном мире, несомненно, развивается эпидемия рака. Можно даже точно указать ее начало — после Второй мировой войны. Важное исследование, опубликованное в журнале «Science», показало, например, что в группе женщин, несущих гены высокого риска (BRCA-1 или BRCA-2), риск развития рака груди до пятидесятилетнего возраста фактически утроился у женщин, родившихся после войны, по сравнению с родившимися до войны.

[Термин «эпидемия» используется, когда имеется очень быстрое нарастание числа случаев какого-либо заболевания (обычно инфекционного). Его нельзя использовать при описании заболеваемости всеми типами рака. За последние десятилетия на Западе произошло значительное снижение количества случаев рака желудка и уха, горла, носа. В то же время увеличение числа случаев рака груди, легких, мозга, кожи (меланомы) и лимфатической системы (лимфомы) явно говорит об эпидемии.

Еще одно исследование, проведенное в Европе, показывает, что риск развития злокачественных опухолей мозга также утроился у людей, рожденных после войны.]

Врачи старшего поколения, с которыми я разговаривал, не скрывают своего изумления.

Раньше случаи рака в молодом возрасте были очень редки.
Один из моих собеседников все еще помнит 35-летнюю женщину с раком молочной железы: студентам-медикам этот случай казался исключительным. Но это было в 50-е годы. Четыре или пять десятилетий спустя я заболел раком в 31, а две мои двоюродные сестры, одна в Европе, другая в Штатах, — в 40. В 40 умерла и моя одноклассница — от опухоли в той самой груди, которая, едва обозначившись, стала предметом пересудов в нашем школьном дворе. Увы, данные эпидемиологов — не просто абстрактные цифры.

БОЛЕЗНЬ БОГАТЫХ ЛЮДЕЙ

Одаренный удивительной прозорливостью, генерал де Голль выступил с предложением открыть международный центр при ВОЗ, чтобы «выявить причины рака». Этот центр был основан в Лионе в 1964 году и назван Международным агентством по изучению рака (МАИР). Сегодня это самый крупный в мире эпидемиологический институт, занимающийся проблемами рака.

Эпидемиология — это настоящее детективное расследование. С помощью ассоциаций и дедукции она пытается определить причины болезней и их развитие. Наука об эпидемиях появилась в то время, когда города Европы и Америки опустошала холера. Но в середине XIX века микробы еще не были открыты; холера была необычным заболеванием — и от того еще более ужасным.

[А сегодняшним врачам, биологам, биохимикам и прочим эскулапам даже в зачаточной форме не понятен механизм управления активностью тех или иных генов. Потому рак и остается жутким, неуправляемым заболеванием, каким много-много лет назад была та же холера.]

Пока эпидемиологи еще не установили причину болезни, органы здравоохранения могут придумывать любые аргументы, чтобы уверить в результативности предпринимаемых мер. Маленький экскурс в историю. В 1832 году американцы столкнулись с новой эпидемией холеры, и Медицинское управление Нью-Йорка ничего не могло поделать. Оно выпустило бюллетень, в котором говорилось, что жертвы холеры были «либо склонны к излишествам и безрассудны, либо подвержены заболеванию из-за употребления неверных лекарств». Чтобы не заболеть, рекомендовалось не пить алкогольные напитки, избегать сквозняков, не есть салат и «вести размеренный образ жизни». Вас удивил пункт о салате? Обнаружение Робертом Кохом бациллы холеры (1883 г.) подтвердило роль сырого салата в заражении. Остальные пункты были в сущности шарлатанством.

[Я благодарен доктору наук Сандре Стейнгрейбер за этот исторический пример. Она приводит его в своей книге «Вниз по течению» — отличной работе про связь загрязнения окружающей среды и увеличения числа раковых заболеваний. В другой блестящей книге про рак и окружающую среду доктор наук Девра Ли Дэвис указывает, что власти в 19 столетии не ждали доказательств эпидемии, чтобы заняться улучшением гигиены и санитарной обстановки. Это спасло множество жизней задолго до того, как был наконец обнаружен холерный вибрион.]

Энни Саско помнит, что в 12 лет она сделала запись в своем дневнике о том, что когда-нибудь станет врачом и будет работать в ВОЗ. Возможно, это должно было показать ее отцу, сержанту полиции и бывшему члену французского Сопротивления, что она тоже способна бороться за высокие идеалы. После окончания медицинской школы во Франции и докторантуры в Гарварде Энни двадцать два года проработала в МАИР. Поиск достоверных данных привел ее сначала в Китай, затем в Бразилию, Центральную Америку и Африку; работала она и в Европе. Составленные в результате этих исследований карты распространения рака дают самое лучшее представление об ареале болезни. Глядя на них, легко увидеть наиболее и наименее затронутые раком страны. Как выяснилось,

Рак груди, простаты и толстой кишки представляет собой болезнь индустриализованного мира, и особенно западных стран.
Этих видов рака в Соединенных Штатах и Северной Европе в 9 раз больше, чем в Китае, Лаосе или Корее, и в четыре раза больше, чем в Японии. Соответственно, мы не можем не задаться вопросом о том, не азиатские ли гены защищают от подобных новообразований? Но дело здесь не в генах. Когда Энни Саско проводила свое исследование в Китае, она спросила китайского коллегу, как он объясняет низкий уровень рака молочной железы в его краях. С довольной улыбкой тот ответил:

— Это болезнь богатых женщин. Вы найдете ее в Гонконге, но не здесь.

И в самом деле, уровень заболеваемости раком среди китайцев и японцев на Гавайях и в китайском квартале Сан-Франциско быстро приближается к уровню заболеваемости среди жителей западных стран. За прошедшее десятилетие число заболевших раком молочной железы в крупных городах Китая и в Гонконге увеличилось в 3 раза.

Число случаев рака груди на 100000 женщин

Рак молочной железы (на 100.000 женщин) среди китайских иммигранток Сан-Франциско по сравнению с китаянками, проживающими на родине.

Рак — это болезнь западного образа жизни.

Генеральный директор ВОЗ в предисловии к докладу МАИР заключает, что до 80 % случаев рака вызваны влиянием внешних факторов, таких как образ жизни и окружающая среда.
Он же делает вывод, что самый большой успех западной медицины в войне против рака — это практически полное исчезновение рака желудка в развитых странах. Если в шестидесятых годах прошлого века все студенты-медики были очень хорошо знакомы с этим тяжелым и распространенным заболеванием (больного можно было найти едва ли не в каждой больничной палате), то сегодня на медицинских факультетах о нем упоминают вскользь. Исчезновение рака желудка за какие-то 40 лет приписывают совершенствованию технологии замораживания пищевых продуктов и уменьшению использования нитратов и соли в качестве консервантов. Иными словами, речь исключительно об изменении состояния окружающей среды.

Сегодня в биологии и медицине общепризнано, что многие токсичные вещества, присутствующие в окружающей среде, влияют на появление первых раковых клеток в организме, а затем и на перерастание их в более агрессивную опухоль. Этот процесс называется канцерогенезом. В недавнем докладе эксперты из американского Национального института рака подчеркнули, что канцерогенез не только вызывает болезнь, он продолжается и после начала болезни. Таким образом, необходимо искать защиту против токсинов, которые стимулируют рост опухоли, и не важно, здоровы мы или уже заболели. Детоксикация — это фундаментальное понятие в большинстве древних медицинских традиций, от Гиппократа до аюрведы, и она абсолютно необходима сегодня. Понятие «детоксикация» обычно включает в себя два момента: прекращение накопления токсинов и активное уничтожение. Я употребляю этот термин преимущественно в первом значении.

[А вот мы всегда употребляли понятие «детоксикация» в обоих значениях. Прекратить накапливать — это все здорово, но что делать с тем, что уже накоплено?! У нас даже спец-продукты для этого есть — СМТ и ДТ.]

Как и любой другой, кому однажды поставили диагноз «рак», я захотел узнать, что я мог бы сделать, чтобы предотвратить его, и что мне нужно делать теперь, чтобы не было рецидива. К моему большому удивлению, все ответы, которые я получил, были уклончивы и неопределенны: «Мы не знаем точно причину вашей болезни. Не курите. Это все, что мы можем вам посоветовать». Это верно: за исключением известной связи между табаком или асбестом и раком легких, существует очень мало данных о том, что какая-то одна разновидность пищи или одна особенность нашего образа жизни или профессиональной деятельности вызывает какой-то определенный вид рака. Но, как мы увидим в дальнейшем, имеется достаточно веских оснований для того, чтобы начать предохранять себя от рака прямо сейчас, тем более что это не требует от нас уж очень больших усилий.

ВОДОРАЗДЕЛ В XX ВЕКЕ

В наши дни рак больше распространен на Западе, чем на Востоке, и начиная с 1940 года заболеваемость растет. Следовательно, мы должны выяснить, что изменилось в наших странах после Второй мировой войны.

Три основных фактора внесли радикальные изменения в нашу среду обитания за последние 50 лет:

К нашему пищевому рациону добавилось большое количество рафинированного сахара.
Изменились методы ведения сельского хозяйства и выращивания скота и, как результат, изменилась наша пища.
Мы сталкиваемся с большим числом химических веществ, которые не существовали до 1940 года.
Это не мелкие изменения! Есть все основания полагать, что эти три обстоятельства играют главную роль в распространении рака. Для того чтобы защитить себя от рака, мы сначала должны попытаться их понять.

[А мы о чем талдычим уже столько лет?!]

ВОЗВРАЩЕНИЕ К ПИЩЕ ПРОШЛЫХ ЛЕТ

Наши гены все еще несут в себе отпечаток того, что они сформировались сотни тысяч лет назад — в те времена, когда люди были охотниками и собирателями. Со временем гены адаптировались к той окружающей среде, в которой жили наши предки, и особенно к их питанию, и с тех пор почти не менялись. Наши тела сегодня все еще ожидают рациона, подобного тому, который существовал, когда люди питались собранными плодами и добытым на охоте. Их еда состояла из большого количества растительной пищи и, время от времени, мяса диких животных и яиц птиц.

Она обеспечивала баланс между необходимыми жирными кислотами (омега-6 и омега-3), включала в себя очень небольшое количество сахаров и не содержала муки. Единственным источником чистого сахара для наших предков был мед. Они не ели злаков.

Если проанализировать рацион современного человека, мы увидим, что 56% всех калорий поступают к нам из трех источников, которые не существовали в те времена, когда развивались наши гены:

очищенные сахара (тростниковый и свекольный сахар, кукурузный сироп и т. п.);
отбеленная мука (белый хлеб, белые макароны и т. п.);
растительные масла (соевое, подсолнечное, кукурузное, гидрогенизированные жиры).
[Вау! Ну, надо же, какое открытие! Офонареть!]

Потребление рафинированного сахара
Изменение потребления рафинированного сахара: 2кг в год на человека в эпоху палеолита (когда формировалась наша генетическая структура); 5кг в год в 1830 г.; 70кг в год в 2000 г.

И получается так, что эти три основных источника калорий не содержат никаких белков, витаминов минералов или омега-3 жирных кислот, необходимых для поддержания функций нашего тела. С другой стороны, они непосредственно «кормят» раковую опухоль.

РАК ПИТАЕТСЯ САХАРОМ

Потребление сахара возросло с космической скоростью. Притом что формирование наших генов происходило в таких условиях, когда на одного человека приходилось самое большее 2кг меда в год, в 1830 году потребление сахара увеличилось до 5кг, и до ужасающих 70кг — к концу 20-го столетия.

Немецкий биолог Отто Генрих Варбург получил Нобелевскую премию по медицине за открытие главенствующей роли глюкозы в метаболизме клеток злокачественных опухолей (глюкоза — это продукт «переваренного» в организме сахара). Фактически позитронно-эмиссионная томография, широко используемая для распознавания рака, просто выявляет те области тела, которые потребляют наибольшее количество глюкозы. Если какая-то отдельная зона потребляет слишком много сахара, то очень вероятно, что причиной является рак.

Когда мы едим сахар или продукты из белой муки, т.е. продукты с высоким гликемическим индексом, уровень содержания глюкозы в крови быстро повышается. Тело немедленно выделяет дозу инсулина, чтобы предотвратить проникновение глюкозы в клетки. Выработка инсулина сопровождается высвобождением еще одного вида молекул, называемых ИФР — инсулиноподобный фактор роста, чья роль состоит в стимулировании роста клеток. Короче говоря,

Сахар питает ткани организма и способствует их росту. К тому же инсулин и ИФР совместно оказывают еще один вид воздействия: они активируют факторы воспаления, которые также стимулируют клеточный рост и в свою очередь действуют на опухоли как «удобрение».
Сегодня мы знаем, что резкие перепады содержания в крови инсулина и секреция ИФР непосредственно стимулируют не только рост раковых клеток, но также их способность проникать в близлежащие ткани. Кроме того, исследователи показали, что привитые мышам клетки рака груди становятся более устойчивыми к химиотерапевтическим препаратам, если инсулиновая система мышей была стимулирована присутствием сахара. Ученые пришли к заключению, что необходим новый класс медикаментов, снижающих пиковые значения содержания инсулина и уровень ИФР в крови.

Не дожидаясь появления этих новых лекарств, каждый из нас уже сейчас может ограничить содержание очищенного сахара и белой муки в своем питании. Уже показано, что простое сокращение этих двух факторов питания быстро действует на уровень инсулина и ИФР в крови. Это ограничение имеет и вторичные эффекты, например улучшение состояния кожи.

Связь между уровнем сахара крови и воспалением некоторым может показаться сомнительной. Как могут сладости, кусочек сахара в кофе или кусок белого хлеба с вареньем повлиять на физиологию? И все же эта связь совершенно очевидна, если она приводит к появлению прыщей на коже.

Доктор наук Лорен Кордэн занимался научными разработками в области диетологии в Университете штата Колорадо. Когда ему сказали, что у представителей определенных групп населения, образ жизни которых заметно отличается от общепринятого на Западе, на коже не возникает никаких прыщей, он захотел выяснить, в чем тут дело.

Прыщи — это обычная напасть, вызванная, среди прочего, воспалением эпидермиса, которая затрагивает 80-95% западных подростков. Кордэн присоединился к дерматологам, исследующим кожу юношей на островах Новой Гвинеи и индейцев аче, живущих в изоляции в Парагвае. В этих двух группах они не нашли и следа прыщей! После экспедиции в журнале «Archives of Dermatology» появилась статья, в которой говорилось, что отсутствие прыщей напрямую связано с пищевым рационом подростков. Они питались примерно так же, как наши отдаленные предки: никакого рафинированного сахара или белой муки — и поэтому никаких пиковых значений инсулина или ИФР в их крови нет.

В Австралии исследователи убедили группу городских подростков посидеть на диете, ограничивающей потребление сахара и мучных изделий, в течение трех месяцев. Через несколько недель у них заметно уменьшился уровень инсулина и ИФР. Уменьшилось и количество прыщей.

Во второй половине двадцатого столетия в рационе жителей Запада как сорняк распространился новый компонент питания: сироп с высоким содержанием фруктозы, извлеченной из кукурузы (смеси фруктозы и глюкозы). Нашему организму и так уже было трудно терпеть рафинированный сахар, который мы в него загружаем в неразумных количествах, а теперь еще этот сироп, присутствующий повсеместно в полуфабрикатах!

Этот вредный концентрат сопоставим с опиумом или другим наркотиком.
Извлеченный из своей естественной «среды» (фруктоза присутствует во всех фруктах) и смешанный с глюкозой, он не поддается действию инсулина, который вырабатывает наш организм, и тем самым превращается в яд.

Есть серьезные основания полагать, что сахарный бум способствует эпидемии рака, поскольку связан со стремительным увеличением уровня инсулина и ИФР в организме человека. Для того чтобы сравнить воздействие на рост опухоли продуктов, по-разному влияющих на уровень сахара в крови, использовались мыши, которым привили клетки рака молочной железы. Через 2,5 месяца две трети (16 из 24) мышей умерли (сахар в крови у них часто достигал максимума), а вот в группе мышей, потреблявших пищу с низким гликемическим индексом, умерла лишь 1 мышь из 20.

Очевидно, что поставить этот эксперимент на людях невозможно. Но исследование, сравнивающее выходцев из Азии с жителями Запада, дает, я считаю, аналогичные результаты.

У тех, кто придерживается азиатской диеты с низким содержанием сахара, в 5-10 раз реже возникают гормонозависимые виды рака, чем у тех, чей рацион питания богат сахаром и прочими рафинированными продуктами.
[Как вам такая диета, а?]

Кроме того известно, что больные диабетом (с высоким уровнем сахара в крови) в большей степени рискуют заболеть раком. В ходе совместного американо-канадского исследования доктор наук Сьюзен Хэнкинсон из Гарвардской медицинской школы установила, что женщины до 50 лет с высоким уровнем ИФР в 7 раз чаще заболевали раком молочной железы, чем те, у кого этот уровень был низким. Другая команда, состоявшая из ученых Гарварда, Калифорнийского университета и канадского университета Мак-Гилла, обнаружила то же самое: в исследуемой ими группе мужчин риск заболеть раком простаты был в девять раз выше у тех, кто имел высокий уровень ИФР. Дополнительные исследования показали, что высокий гликемический индекс аналогичным образом связан с раком поджелудочной железы, толстой кишки и яичников.

Вся научная литература указывает в одном направлении: люди, которые хотят защитить себя от рака, должны серьезно уменьшить потребление рафинированного сахара и мучных изделий (из белой муки).
Это означает, что нужно привыкать пить кофе без сахара (отказаться от сахара в чае легче). Это также означает, что необходимо научиться обходиться двумя или тремя десертами в неделю. Другой вариант — использовать естественную замену для сахара, не вызывающую повышения уровня глюкозы или инсулина в крови (см. таблицу).

www.ling1.net/articles/459
www.ling1.net/