26.01.2018 в 09:19

Пишет  Diary best:

Я купила ангела
Пишет  cityhaze:

Я купила ангела | Char Li
– А я приобрела ручного ангела! – радостный голос Эли разбил мою утреннюю тишину на осколки. Я сонно кивнула, пропуская ее – и кого-то с ней – в квартиру. У меня немного побаливал желудок, и из-за этого настроение было не ахти.
– Сделай мне кофе! – шумная и веселая подруга принесла достаточное количество хаоса в это воскресенье, и я недовольно смерила ее взглядом.
– Ну чего ты сердишься! Я же сказала, что буду сегодня утром.

Утро – понятие растяжимое.

– Зато погляди на него! Только погляди! – она сделала шаг вбок, и в полумраке прихожей я наконец разглядела ее спутника.

Он был невысокого роста, едва ли с двенадцатилетнего ребенка, и очень щуплый. Или всё же стройный? У него были длинные черные волосы и, кажется, бледная кожа.

Эля потянула его в сторону кухни – там было посветлее, и я увидела, что от запястья мальчика к руке Эли тянется тонкая золотистая цепочка.
– Не бойся, он совсем ручной.

Я сглотнула.

– Да, я понимаю, ангелы невероятно дороги нынче. Но ты только подумай. Личный персональный ангел лучшей породы! Крылья – подрезаны. Кстати, не подскажешь мне хорошего ветеринара? Мне советовали подрезать крылья каждые полгода, а то улетит. Они хоть и ручные, но все равно дикие.

Читать дальше

На кухне она села на табурет без приглашения и ловким движением привязала ангела к ножке стола.

– Сиди тут, – строго сказала она. – Можешь сесть на пол, если хочешь. Галя, у тебя есть молоко? Говорят, они любят молоко!

– Но… – я, нахмурившись, смотрела на мальчика. У него была очень бледная кожа, тонкие изящные руки, правильное красивое лицо. И он все время смотрел вниз.

– Это… м-м-м… мальчик? – неуверенно спросила я.

– Ты что? – Эля расхохоталась, свежая, яркая, весенняя Эля, прямо противоположная моей сонной утренней усталости. – Это же – ангел! У них нет пола! Это выглядит забавно. Если хочешь, я могу заставить его раздеться и показать.

– Н-нет, не надо, – я отшатнулась. Ангел исподлобья глянул на Элю, и в этом взгляде не было ничего ангельского. Под его джинсовой курточкой на спине что-то топорщилось. Наверное, подрезанные крылья.

– Садись, – я придвинула ангелу табуретку. Он отвел взгляд. Но Эля отдернула его от сидения:
– Нечего его баловать. Поставь ему на пол миску с молоком – и довольно. Пусть привыкает! Моя подруга – ну, ты помнишь – Вика, рыжая такая, недавно приобрела целых двух! А я вот наконец одного купила. Хотя бы пока. Но лучше двух. Говорят, поодиночке они тоскуют! И быстро мрут. Жалко. Дорогой все же.

– Тебе кофе сладкий? – быстро спросила я.
– Ага. Три ложки. И немного корицы, как всегда!

Я достала из холодильника молоко, налила в стакан и протянула ангелу. Эля как раз была увлечена разглядыванием своих алых губ в зеркальце и не заметила.

В этот момент ангел поднял глаза и коснулся меня взглядом. Именно коснулся – я не могу иначе описать это ощущение. Меня обдало теплым южным ветром, пахнущим морем и олеандрами. Меня овеяло лазурью крымских берегов и свежестью июльского утра. Я замерла. У Ангела были пронзительно-синие, яркие, чистые глаза, исполненные такого внимания, интереса и глубинного понимания, что меня захлестнула волна непонятного настроения. Кажется, я почувствовала детство. Одно я поняла наверняка. Это – мой Ангел. Или, вернее, – я – его Человек. Или мы – Человек и Ангел друг друга.

А Эля щебетала:
– У него есть интересная особенность. Он когда смотрит, то сразу сквозняк поднимается. У них у всех такие разные способности. У Вики один ангел умеет утолять боль, а другой – пахнет всякими ароматами на заказ, представляешь! Любые французские духи! Любые орхидеи всегда с тобой, всегда рядом! А этот с браком – только дует и все. Ну, правда, я его вчера заставила на меня неотрывно смотреть, потому что жарко было, а кондиционер как раз сломался. Но, если честно, я долго не выдержала. У него ужасно неприятный взгляд. Наверное, я куплю ему очки!

Я посмотрела на Ангела, и жалость наполнила мое сердце. Ангел поднял брови. И чуть улыбнулся.

– А… он разговаривает?
– Этот? – Эля хохотнула. – Да слова не вытянешь! Хотя, говорят, умеет. Эй, птичка, как тебя зовут? Ну, ну? Какую нам кличку дали в зоомагазине? – она потрепала Ангела по голове, и он сжался в комочек, кинув на нее темно-синий взгляд. Ее овеяло ветром. Эля скривилась: – Не в настроении. Тебя стесняется. Даже сквозняк от него холодный и колючий сегодня. Эх! Ну ладно… Его зовут Минки. Милое имя? Верно? Мне в зоомагазине даже цепочку с его кличкой выдали.

– Я хочу его у тебя купить, – я села, напряженно сцепив пальцы рук.
– Э? Чего? – Эля была ошарашена.
– Я хочу купить у тебя твоего ангела.
– Но…
– Сколько ты за него дала?
– Ой… милочка. У тебя столько нет!
– Ну ты скажи, а я скажу, есть или нет.
Она назвала сумму. Я сглотнула. Поездка в Крым накрылась медным тазом. Дорогостоящее лечение язвы – тоже. Но…
– Хорошо. Я его покупаю.
– Но он не продается! – Эля отшатнулась. – Мы – пойдем!
– Нет. Погоди! – я вскочила. Достала из секретера сумму. Накинула еще треть стоимости – значит, и новый холодильник ушел спать. – И вот еще! – я вытащила из шкатулки бабушкины серьги. Эля давно косилась на эти рубины. А я их надеваю очень редко. Слишком редко, чтоб пожалеть об этом ненужном древнем антиквариате… Эх. Эля мне время от времени говорила, что к моим невзрачным серым глазам такие камни не идут. Ну и ладно.

– Вот! Бери! Может, еще что? – я быстро сунула ей деньги. Она машинально взяла. Посмотрела на сумму. В другую руку я засунула серьги. – А это так, за моральный ущерб. Тебе они пойдут гораздо больше!

– Но… ты могла бы пойти в зоомагазин и там…
– Нет. Я хочу именно этого.
– Ну… ну и ладно, – не выдержала Эля. – Там со следующего месяца новый завоз. Может, возьму себе исцеляющего, или вовсе хранителя. А то, блин, кондиционер! На, бери, бери своего Минки. А я пошла.

Эля, пока я не передумала, вскочила, зажав в потной маленькой ладошке с наманикюренными ногтями два кровавых камешка. Она быстренько накинула куртку и удалилась, напоследок бросив мне:
– Ангелы едят молоко, запах цветов, росу – если тебе не влом будет собирать утречком. В туалет они не ходят, не пахнут и не потеют – и не линяют. Идеально. Все, пока. Я побежала. Вот ключик от замочка на его браслете.

Я ее уже не слышала. Я сняла с запястья Ангела браслет. Он немного натер ему кожу, и я, вздохнув, вытащила мазь из шкафчика.

– На, намажь. Я сделаю нам чаю, – сказала я. – Если жарко, сними куртку. Как тебя зовут?

– Иннуэль, – мелодичным, чистым голосом сказал Ангел.
– Иннуэль… Как красиво. Покажи… покажи мне свои крылья… Господи… – я разревелась, созерцая неаккуратно покромсанные перья и глубокие царапины на светлой плоти крыльев. Остатки перьев были золотистыми и нежно мерцали. Я погладила крыло, и Ангел вздрогнул.

– Больно… Господи, что за изверги. Ничего, ничего, оно скоро заживет…
Иннуэль улыбнулся.
– И ты полетишь. Домой полетишь, хорошо?
Он покачал головой.
– Нет. Я уже дома.

И улыбнулся. И посмотрел на меня так… ласково. Ко мне прикоснулся ветер крымских берегов, и запах жасмина, и прохлада июньского утра… Внезапно я поняла, что вот уже минут десять у меня ничего не болит. Более того, я проголодалась.

– Я уже дома… – он внезапно протянул мне руку. Раскрыл ладошку – и там, словно в белой нежной раковине, лежал камень, прозрачно-голубой, сверкающий и очень-очень красивый.

– Это тебе. Очень пойдет к твоим серебристым глазам. Если оправишь в серебро.

Char Li aka Звезда-над-Дорогой

Свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: Для Души, Наедине с самим собой, Новогоднее )), Ты не думай сейчас... Просто чувствуй.

---

Для Души )

ok.ru/video/506094293422

@темы: Для Души, Человек

---

HUMAN - Интервью с Хосе Мухика (президентом Уругвая) от RUMBLE на Rutube.

@темы: Соль, Человек

---

Точно! )

29.09.2017 в 00:32

Пишет  Lumi:

Самокритичное ))

Азартно влезть в определённую профессиональную область... только для того, чтобы, оглядевшись изнутри, понять, что это не моё, и с недоумением вопросить: Да... и как вы только такое едите тут работаете?

И ведь намекало Дорогое_Мироздание™, что мне сюда не надо.
Но с учётом моих личностных особенностей эту работу мне оказалось проще дать, чем объяснить ))

@темы: Практика

---

13.09.2017 в 06:55

Пишет  Diary best:

Пишет  Sinica:

Шикарный текст ))
Люди племени лосося

Евгения Тимонова, натуралист-популяризатор

Какими мы должны быть? Мы должны быть всегда в тонусе. Подтянутые, элегантные и артистичные. Речь красочна и выразительна, а движения быстры, точны и уверенны. Жизнерадостны и оптимистичны в любых ситуациях. Искрометно шутим и заразительно смеемся. Чувство благополучия для нас такая же норма, как 36,6. У нас прекрасная, высокая и красивая самооценка. Если и совершаем ошибки, то легко прощаем себя. Мы не склонны к мучительным самокопаниям и бесплодным рефлексиям. Мы независимы, ярки и оригинальны. Мозг работает, как гоночный мотор, мощно и стремительно. Мы фонтанируем неординарными идеями. Вынашиваем грандиозные планы. Никогда не останавливаемся на достигнутом. Можем делать несколько дел одновременно. Мы решаем любые проблемы. Для нас вообще нет ничего невозможного. Мы мало едим и много двигаемся, поэтому худощавы и энергичны. Глаза блестят, на щеках играет румянец. Сон краток, но высыпаемся превосходно. Мы сексуальны и сексапильны, страстны, изобретательны и неутомимы. Мы обожаем новые ощущения, коллекционируем приключения и авантюры. Мы неотразимы, и жизнь наша прекрасна и удивительна.

Чем более мы такие, тем более мы ОК. Тем сильнее нами восхищаются и берут с нас пример. Тем более мы иконы лайфстайла и герои нашего времени. И тем выше вероятность, что любой проходящий мимо психиатр скажет: тю, батенька, да у вас гипомания.

И вероятнее всего не ошибется. Весь первый абзац этого текста — симптомы первой половины маниакально-депрессивного расстройства. Мы живем в интересное время, когда идеал цивилизованного человечества — не психически здоровый индивидуум, а как бы это сказать, слегка маньяк.

Хотя тут мы как раз не оригинальны. Мир постоянно впадает во что-нибудь этакое. Истерия Средневековья. Ипохондрия второй половины XIX века. Шизофрения психоделической революции шестидесятых. Наркотический делирий начала прошлого века и алкогольные психозы его конца. Каждое время сходит с ума по-своему и формирует под это собственные представления о прекрасном, непостижимые извне, как непостижима для драйвового нью-йоркского клаббера хлорозная прелесть полуобморочных тургеневских барышень. Отклонений много, но главная ось — это маниакально-депрессивные качели, на которых человечество качается, может быть, с начала собственной истории.

Так что нам еще повезло. По крайней мере, из всех психических закидонов гипомания — субъективно самое приятное. Психиатрический справочник пишет: «На первом плане среди нарушений сомато-психической сферы при гипомании — чувство телесного комфорта, особого физического благополучия, наивысшего расцвета сил, превосходного здоровья. Двигательная активность с хорошей переносимостью нагрузок и высоким порогом утомления сочетается с уменьшенной потребностью в отдыхе. Прилив энергии, сохраняющийся на протяжении всего дня, совмещается со снижением потребности во сне при его достаточной глубине». Чем-чем это передается? Пусть оно меня укусит!

Единственное, что огорчает — при всех своих прелестях гипомания остается ненормальным состоянием. Отклонением, которое рано или поздно качнется в противоположную сторону. Уже начинает качаться. Так, Японию охватила эпидемия хикикомори — молодые здоровые люди запираются в комнате и сидят там годами в полном овощизме, не делая ничего, кроме как самим фактом своего существования отрицая торжество бодрости как нормы жизни.

Но Япония далеко, а образ гипоманиакального сверхчеловека — он везде. Реклама. Кино. Интернет. Телевизор. Пресса. Реклама. Еще раз реклама. Кто хотя бы в глубине души не хочет быть похожим на первый абзац, пусть первым бросит в меня камень. Я ловко увернусь, засмеюсь заразительно и все равно не поверю. Это же круто, быть гипоманьяком в гипоманьячное время. Чтобы все вокруг бурлило и пенилось, искрилось и переливалось, чтоб ветер в лицо и педаль в пол, чтоб сто всего разом, и никаких пауз. А как иначе? Особенно если живешь в столице и работаешь в рекламе!

Именно люди, живущие в столице и работающие в рекламе, сделали этот ролик про паузу на шоколадный батончик. Я увидела его с полмесяца назад и с тех пор вспоминаю по несколько раз в день. В разных обстоятельствах, по разным причинам. И может быть, это самое разумное из всего, что я делаю за день.

Джейсон Стэйтем сидит в придорожном кафе и рассказывает про лосося: «Лосось — стремительный, сильный и неутомимый. Он проплывает тысячи километров. Покоряет пороги и течения. Бороздит отмели и запрыгивает на водопады. Без сна. Без отдыха. В постоянном сражении со стихией. Он преодолевает все преграды, откладывает икру и, совершенно изможденный, дохнет.

Так вот, запомни. Ты не лосось».

Не свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: Для Души

---

12.08.2017 в 16:13

Пишет  Taho:

Таймлапс «Погоня»: потрясающее видео созданное охотником за грозами
Майк Олбински выпустил новый шедевр под названием «Погоня» (Pursuit). Самоотверженность, разочарование и 45 000 километров стоят за созданием этого потрясающего видео.
Охотники за грозами не раз полагаются на собственную интуицию, чтобы оказаться в нужное время в нужном месте. Но этой весной Майку не везло. Когда его коллеги уже публиковали в соцсетях фотографии потрясающей грозы, он находился в 130 километрах от её эпицентра.
«Когда вы так самоотверженно работаете над целью, как я этой весной, и происходит нечто подобное, легко сломиться и сдаться, – пишет Олбински. – Казалось, я подвёл сам себя, и ничего мне не оставалось, как вернуться домой».
Но он не сдался, а поехал в сторону грозы и через полтора часа сделал захватывающие кадры с молниями, из которых выстроил концовку своего таймлапса.
«Это видео называется «Погоня», потому что нельзя сдаваться. Продолжайте гнаться за свой целью, какой бы она ни была. Таков единственный способ получить желаемое», – говорит фотограф.
С 28 марта по 29 июня Майк Олбински (Mike Olbinski) проехал свыше 45 000 километров, пересёк 10 штатов и снял более 90 000 фотографий, в которых запечатлел красивейшие грозовые облака, молнии и торнадо над захватывающими дух пейзажами.



(с)

@темы: Для Души

---

Без комментариев

@темы: В огне

---

08.08.2017 в 14:59

Пишет  Taho:

Внеземные солнечные затмения
Солнечные затмения по праву называют одним из самых поразительных зрелищ, которые можно увидеть на небе. Наблюдая, как Солнце постепенно исчезает, начинаешь понимать, что испытывали люди в древности, не знавшие из-за чего это происходит, и вернется ли светило.

Но солнечными затмениями можно любоваться не только на Земле, но также и на других телах Солнечной системы. Конечно, при условии, что у них есть спутники или же они вращаются вокруг планеты, способной закрыть Солнце. Так что на Меркурии и Венере солнечные затмения в принципе невозможны (хотя, из-за облаков на поверхности Венеры в любом случае не видно Солнца). Но вот на поверхности Луны его можно увидеть. Как наверно нетрудно догадаться, солнечное затмение там случается каждый раз, когда на Земле наблюдается лунное затмение. При этом, на Луне затмения длятся намного дольше, чем на нашей планете, и его можно увидеть на всей дневной стороне. Насколько мне известно, первым земным посланцем, которому довелось увидеть солнечное затмение на Луне, стал Surveyor III, пронаблюдавший его 24 апреля 1967 года.

Да, качество снимков конечно далеко не HD. Но все же это часть истории.

В 2009 году затмение довелось пронаблюдать находящемуся на лунной орбите аппарату Kaguya.

Нечто подобное довелось увидеть и людям. 21 ноября 1969 года во время возвращения «Аполлона-12», Земля встала точно на линии между кораблем и Солнцем. Астронавты позже назвали увиденное одним из самых впечатляющих зрелищ за все время полета.

На Марсе тоже можно увидеть солнечное затмение, но там оно никогда не бывает полным. Хотя видимый диаметр Солнца на местном небе и на 40% меньше чем Земле, но спутники красной планеты Фобос и Деймос слишком малы, чтобы полностью закрыть его диск. Вот так выглядит затмение с участием Фобоса (кадры сделаны марсоходом Curiosity).

Фобос проходит солнечный диск всего за 30 секунд. Поскольку спутник вращается на небольшом расстоянии от Марса, затмение с его участием не увидишь выше 70 градуса северной/южной широты.

А так выглядит затмение с участием Деймоса. Как видно, это и затмением то сложно назвать. Скорее транзитом по диску Солнца.

Увидеть затмение на орбите планеты-гиганта достаточно просто. За время своего пребывания у Сатурна, аппарат «Кассини» несколько раз проводил съемку в положении, когда Солнце находилось позади планеты.

А вот так выглядит затмение на расстоянии почти пяти миллиардов километров от Земли. Аппарат «Новые горизонты» сфотографировали Плутон в том момент, когда позади него находилось Солнце. Это было сделано не для красоты, а с целью изучения атмосферы карликовой планеты. Анализируя проходящий через него солнечный свет можно получить кое-какую информацию о ее составе и строении.

(c)

---

25.05.2017 в 22:40

Пишет  Человек с ружьем:

Навеяно одним постом
Вот этим.

Наш мэр в ранней юности побывал на просторах СНГ (тогда он ещё не был нашим мэром, правда). По возвращении я спросил его: -
- Малахи, а ты что-то выучил по-русски?
- Да, пословицу.
- Какую?
- На халяву уксус сладкий.

Я уже не мальчик, жизненный опыт кое-какой имеется. Но 25 лет я, как механический дятел, пытаюсь вдолбить в головы окружающих одну нехитрую мысль. Если на халяву, то это всегда уксус. Не бывает халявного мёда. Если обещают халявный мёд, то потом ты заплатишь вдвойне. Нет такого расклада, чтобы российские пенсии, украинские цены и мирное небо над головой. Нельзя отремонтировать машину по арабским расценкам, получая израильскую зарплату и не рискуя при этом схватить нож.

На самом деле халявный уксус не слаще обычного уксуса. Честно-честно. Не ведитесь и будет вам счастье.

@темы: Равновесие, Наедине с самим собой

---

))) От обратного...

Как учил Эмерсон: "Не цитируйте. Сообщайте собственные мысли".

vsegda-tvoj.livejournal.com/24192154.html

@темы: Для Души, Наедине с самим собой, Практика, ...И смех, и слёзы, и Любовь...

---

)))

01.05.2017 в 07:41

Пишет  Diary best:

Пишет  Добрые новости:

Очень крутой социальный эксперимент: компания Heineken собрала людей с самыми разными убеждениями, не сказав им ничего друг о друге.

Эколог встретился с человеком, отрицающим изменения климата, сторонник «новых правых» с представителем «левых»… Вначале их попросили поработать вместе, а затем рассказали (и даже показали) кто есть кто. Посмотрите, что из этого получилось.

Компания подчеркивает: в эксперименте участвовали реальные люди, а происходящее не являлось постановкой.

via

Не свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: Равновесие, Человек, ...И смех, и слёзы, и Любовь...

---

)))

03.05.2017 в 09:44

Пишет  Diary best:

Пишет  cherulka:

Ангелы-хранители

Замечательный рассказ с неожиданным финалом, который ломает все стереотипы:

Валера – боксер. И собака у Валеры – боксер. Зовут Гвоздь. Потому что ему забить на правила. Гвоздь живет у Валеры. Иногда у Гвоздя бывает такое страшное выражение морды, что мне очевидно, что это Валера живет у Гвоздя, а не Гвоздь – у Валеры.

Валера вечером гуляет с собакой.
Я вечером гуляю с детьми.

Про других собачек я говорю дочке: «Смотри, Катюня, собачка ГАВ–ГАВ. Хочешь погладить?»
Про Гвоздя я так не говорю. Ну нафиг.

Валера похож на своего питомца. Он суровый, как Гвоздь, только без слюней. Мы живем в одном доме, но в разных подъездах.

На Пасху я пыталась с ними подружиться. Хотела угостить Валеру куличом.
Сказала ему:
– Валера, Христос Воскрес.

Валера тяжело посмотрел на меня так, как Гвоздь смотрит на любимый мяч, подраный до дыр, и ответил четко и по делу:
– Знаю. Поздравляю.

Я хотела объяснить Валере, что Христос воскрес не только у меня, а у всех, и даже у Валеры, но не стала.

Про яички, которыми над стучать друг об друга, даже не заикнулась. Валера слишком буквален и прямолинеен для этой информации.

Валера тренирует Гвоздя злобно, но по-дружески. Учит его злости. Накачивает ненавистью. Команды “Сидеть!” и “Встать!” выполняем всем двором.
– Вот мяч, Гвоздь! Мяч – это большой кожаный пузырь. И ты, Гвоздь, большой кожаный пузырь. ФАС, Гвоздь, ФАС!

Однажды мой сосед по имени Иван Васильевич делал ремонт. С 8 утра до 23 вечера. Штробил, сверлил, стучал, громыхал. Выходные его не останавливали. На проклятом острове нет календаря. Ребятня и взрослые пропадают зря.

Я позволила себе сделать замечание Ивану Васильевичу. Встретила его во дворе и попросила шуметь в установленное законом время. У меня был маленький ребенок, и я боролась за право спать по субботам хотя бы до 9.

Иван Васильевич громко и визгливо объяснил мне, что я – курица, мои цыплята для него – чужие, и мои проблемы ему не интересны, а деньги в своем кармане – интересны, поэтому если я не могу потерпеть, то могу смело переезжать.

Иван Васильевич громко и унизительно кричал на меня на пяточке двора, доступном для обзора всему дому. Я растерялась от чужой наглости, выпяченной так бесстыдно, и понуро молчала. Со стороны мы выглядели как будто отец орет на дочь, которая принесла в подоле.

Я отошла в сторону, присела на скамейку, готовая заплакать. Меня оглушили наглостью, а муж на работе и защитить некому.

– Хочешь, мы его накажем? – спросил Валера, внезапно возникший передо мной. У него играли желваки. Гвоздь тяжело дышал рядом, готовый к мести.

У меня матка резко упала в коленки. Я испугалась, хотела сказать «Не надо», но Валера не стал ждать моего ответа.

К Ивану Васильевичу подошла процессия из Валеры и Гвоздя. Случилась экспрессия. Иван Васильевич сразу сменил профессию. И агрессию на депрессию. И вероятно конфессию, ибо стал молиться.

Я не знаю, что сказал ему Валера.
Может, он сказал не ему, а Гвоздю. Сказал Гвоздю, что Иван Васильевич – большой кожаный пузырь. И что фас.

Не знаю, но с того момента я спала по субботам сколько хотела.

Вчера вечером мы гуляли на площадке при свете фонарей. Весь день мы были заняты, и только в девять вечера вышли на променад.

Сын увлеченно бегал по площадке, сбрасывал перебродившую мальчишечью энергию. Я отвлеклась на дочь в коляске, потеряла его из виду.

Вдруг я увидела, как к сыну приближается стремительная тень, и через секунду поняла: это Гвоздь.

Сын бегал, чем дразнил Гвоздя, и тот бежал его наказать. У меня от ужаса пропал голос и здравый смысл, и я бросилась наперерез вместе с младшей спасать старшего.

То есть у Гвоздя могло быть сразу три кожаных пузыря: огромный, нормальный и маленький пузырик.

И тут раздался стальной голос Валеры, четкий, командный, резкий:
– СВОИ!

Гвоздь врезался в это слово, прям врезался и мгновенно выстроил новый маршрут, взяв влево. Я застыла на месте. Меня обдали ужасом, и я обтекала паникой. Ко мне сзади неслышно подошёл Валера и приказал в затылок:

– В этом районе никого никогда не бойся!!! Никого. Никогда. Поняла?

Я кивнула и прошептала пересохшими губами: «Спасибо».

Ну вот. Теперь я боюсь переезжать.

Ангелы-хранители всегда являются в разных обличьях.

Автор: Ольга Савельева

Не свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: ...И смех, и слёзы, и Любовь...

---

Давид Самойлов — Беатриче

Говорят, Беатриче была горожанка,
Некрасивая, толстая, злая.
Но упала любовь на сурового Данта,
Как на камень серьга золотая.

Он ее подобрал. И рассматривал долго,
И смотрел, и держал на ладони.
И забрал навсегда. И запел от восторга
О своей некрасивой мадонне.

А она, несмотря на свою неученость,
Вдруг расслышала в кухонном гаме
Тайный зов. И узнала свою обреченность.
И надела набор с жемчугами.

И, свою обреченность почувствовав скромно,
Хорошела, худела, бледнела,
Обрела розоватую матовость, словно
Мертвый жемчуг близ теплого тела.

Он же издали сетовал на безответность
И не знал, озаренный веками,
Каково было ей, обреченной на вечность,
Спорить в лавочках с зеленщиками.

В шумном доме орали драчливые дети,
Слуги бегали, хлопали двери.
Но они были двое. Не нужен был третий
Этой женщине и Алигьери.

@темы: Для Души, Наедине с самим собой, Ты не думай сейчас... Просто чувствуй.

---

))

19.02.2017 в 13:46

Пишет  Taho:

Tap vs Irish Dance
Столкновение культур

@темы: Для Души

---

Понравилось ))

20.02.2017 в 10:01

Пишет  Diary best:

Пишет  Хэтта:

Геленджик.
Геленджик - светлый, приятный город.
Один из тех городов, в которых ты готов пожить полгода-год, потому что видишь в нем целостность и гармонию.
Стержень, вокруг которого всё выстраивается и который интересно наблюдать.

Я жила в волшебном месте.
Выбрала я его ещё в Саратове по принципу: "Мне нужно, чтобы оно располагалось рядом с автовокзалом. Но где находится автовокзал, я посмотреть не могу, потому что нетбук сильно виснет. Ну и... с ним, ткну сюда, тут дешевле".
Каким образом оно оказалось в 5-ти минутах ходьбы от обоих автовокзалов, я не знаю)

Папа хозяина - словно старик из одной моей сказки.
Принёс мне воду, мандарины и тапочки и заселил в номер получше - потому что захотел так.
А я обнаружила серых лебедей в море и свет от маяка.
И решила поизучать набережную (её длина - 18 км, о чём я, конечно, не знала).


Всё бы хорошо, но когда ты собираешься повернуть домой (уже и час поздний, и дождь усилился), ты не обнаруживаешь света от маяка, понимаешь, что находишься на маячной стороне (ты считал, что до неё далеко), и вариантов не остаётся, кроме: дойти!
И вот ветер в лицо, дождь, а ты идёшь и идёшь, идёшь и идёшь, понимая, что ещё возвращаться обратно...
И доходишь.

На разные тона свистят кондиционеры хозяйственных построек, волны вгрызаются в берег, а ты смотришь на это маячное волшебство и улыбаешься.
У тебя есть любимый маяк под Питером, только он на суше, а этот у воды; впечатление от него иное, но тоже светлое-светлое.
... На выходе с примаячной территории встречаешь трёх бродячих собак.
И испугался бы, да спешить надо.
Нагло не останавливаешься и идёшь навстречу.
Ничего страшного не происходит.

"Девушка, шапку наденьте!" - кричит парень, с которым мы вместе (правда, в противоположных направлениях) перебегаем дорогу на красный свет.
Не очень понимая, к чему это он, добираюсь до гостиницы и обнаруживаю, что я словно после душа)
А вроде, дождь как дождь, не ливень даже)


***
Но я была бы не я, если бы наутро не отправилась в горы.
(То есть соображения в духе "всю ночь шёл дождь", "у тебя есть зимние ботинки (не внушающие доверия), длинная юбка и пуховик" и т.п. не котируются; накануне ты и так себя полдня удерживал в Туапсе; всё, хватит))
Я разузнаю, что да как, и еду до Светлого.

Дождя нет, порывается пойти снег, но это имеет слишком мало значения, когда ты уже в пути.
Когда понимаешься выше и выше а из леса не выбегает волк и не ест тебя, а пространство всё приоткрывается и приоткрывается.
К концу подъёма вовсю светит солнце)

Так здорово - смотреть на море и на горы с горы!..
Сидеть, пить чай и наблюдать за тем, как волны наползают на берег словно в замедленной съёмке.
Сверху кажется, что они крайне неторопливо перемещаются!
Или вот с небом договариваться))


В небе и солнце, и тучи, и облака.
А тебе бы хорошую погоду (чтобы и видимость, и спускаться потом спокойно).
И погода остаётся хорошей все 4 часа, однако всё-таки тучи поблизости.
... Но когда ты забираешься на вершину, на которую тебе сейчас забираться немыслимо - по какой-то скользкой тропке, спонтанно, шустро-шустро - и понимаешь, что это был тот самый правильный шаг, и поднимаешь глаза, оказывается, что все тучи куда-то исчезли, и солнце светит вовсю)

В горах в этот день никого, не считая двух машин, с которыми ты очень удачно расходишься)
Ты забираешься на одну вершинку (она не вершинка, конечно, но как бы обозначить), затем на другую.
С неё смотришь в разные стороны, замечаешь где-то впереди дольмен.
"Ага, вон Нексис, раз дольмен. Видимо, я где-то не туда повернула. Зато тут панорама, которую с той горки не увидеть", - успокаиваешь сам себя.
... И идёшь по третьей из трёх дорог. Думая: "Наверное, она ведёт к другой части вершины (вершина разделена вышками, которые не обойти). Пойду разведаю".
Туда-то она, конечно, ведёт. Но и к дольменам, и к той самой солнечной вершине тоже. Горы же)

По ощущениям, очень про Изборск.
Атмосфера в этом пространстве добрая, светлая; ни одного человека; можно идти туда, и туда, и туда (и попадать в самые неожиданные места); солнце сияет.
И на контрасте - мертвенный лес, в котором оказываешься, надеясь подняться на солнечную вершину по цивилизованной дороге.


В лесу - тишина, мрачность, всё словно бы неживое (хотя деревья растут).
Ты идёшь туда в надежде подняться - а только спускаешься и спускаешься.
На предложение внутри подняться через лес (он не настолько густой, наверное, получится) отрицательно качаешь головой: нет уж.
Переживаешь (всё-таки не забрался?..), возвращаешься (думая, что и так много чудес в этот день; на горке с дольменами не чаял оказаться), но, почти не имея времени (закат относительно скоро, а фонарика нет), просто идёшь и забираешься, куда хотел.
И столько счастья!..
Так здорово кружиться на вершине и радоваться возможности видеть это всё.
Пусть горы невысокие - дело-то не в этом)

А в чём?)
В том, что, чем выше ты поднимаешься, тем ощутимее меняется ракурс твоих восприятий, тональность и характер мыслей и чувств.
Если с земли ты видишь небо урывками, по частям, даже если не час-не два на него смотришь, с горы (особенно с высокой)) - намного более целостно.
Теряется водораздел (например, я и гроза как противостоящее мне явление), становится понятно, что то, что тебе казалось страшным, не страшное вовсе.
Не потому что в горах ты не трус - потому что видишь, как оно работает.

Не удержусь и приведу пример с платоновской пещерой.
Когда ты совсем-совсем узник, ты даже голову повернуть не можешь и принимаешь тени вещей за настоящие вещи.
Изучаешь, как всё устроено, какие есть закономерности, придумываешь, почему круглый горшок всегда следует за овальным и т.п.
Но вот ты слегка освободился и можешь крутить головой.
И теперь тебе понятно, что раньше ты изучал тени.
Что, на самом деле, всё по-другому.
Потому что вот же предметы, которые их отбрасывают.


... В горах можешь крутить головой.
Дышать полной грудью, стремиться объять необъятное и учиться видеть.
Это важно.

И ещё 6!

@темы: Для Души, Практика

---

Язык

05.02.2017 в 21:59

Пишет  Человек с ружьем:

Интересная методика. Я когда-то мучился с грузинским алфавитом, а это просто

28.01.2017 в 12:39

Пишет  Bror Jace:

Как выучить незнакомый алфавит.
Сногсшибательный способ! Возьмем для примера грузинский алфавит. Почему именно грузинский? Ну, просто потому, что он почти никому не знаком. Итак, допустим, вам надо выучить грузинский алфавит. Тогда вы просто берете и читаете:
Максим Солохин, «Король и Каролинка»
В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил-был я. (ა=а) Я жил с Пაпой и Мაмой. Мои Пაпა и Мაмა очень сильно любили другა. Тაк сильно и стрაстно, что чაсто ссорились. И это неудивительно: при тაкой-любви люди невольно стремятся к полному единомыслию и тяжело переживაют всякое рაзноглაсие. Во всяком случაе, Мაмა тяжело это переживაлა. ა рაзноглაсий у них было много. Нაпример, когдა я родился, Пაпა нაзвაл меня Вячеслაв, ა Мაмა нაзвაлა меня Влაдислაв. Но Пაпა любил Мაму сильнее, и в конце концов, кაк прაвило, уступაл ей. Потому восторжествовაлა в конце концов Мაминა редაкция. ა звაли меня просто: Слაвик. (ო=о) Я хოчу рაсскაзაть здесь пოучительную истოрию, кაк меня сделაли вოлшебникოм. Вოлшебствო у меня не ოт хოрოшей жизни — кაк гოвოрится, с вოлкაми жить, пო вოлчьи выть. Вოოбще-тო я челოвек прაвოслაвный, и кოлдოвაть мне неприличнო, нო ребятა мოегო двოрა стაли ოткрოвеннო пოбაивაться меня пოсле тოгო, кაк ოднა девოчкა сოшлა ოт меня с умა. ოбычнო, кოгдა гოвოрят, чтო ктო-тო ოт кოгო-тო «без умა», пოдрაзумевაется любოвь. Срაзу предупреждაю: никაкოй любви у нაс не былო и в пოмине. (ე=е, э) В чეм-тო я винოвაт, кოнეчнო. Я пოнимაю, чтო ოт слухოв тაк прოстო нე ოтмაжეшься. Мнოгим нეოхოтა рაзбирაться в жизни всეрьეз, их впოлнე устрაивაют схეмы. Я нაпишу всე кაк былო — ктო хოчეт, тოт пოймეт. Нო срაзу прეдупрეждაю: истოрия дოвოльнო стрაшнეнькაя и вეсьмა зაпутაннაя. Слაбოнეрвных и сильнო зაнятых прოшу нე бეспოкოиться. (ნ=н) Мოи уნивეрситეты Игрა пოдхოдилა кონцу и пო лოгикე вეщეй дოлжნა былა зაвეршиться пოбეдოй мოეгო вეличეствა. Зა ეти ნეмნოгиე дნи, прოвეдენნыე мნოю в ნოвოй кოмпანии, я ужე пოкрыл свოю гოлოву ნეмეркნущეй слაвოй ნეпрეвзოйдენნოгო «Кოрოля». ეдиნствენნოე, чтო ნეскოлькო ოмрაчაлო мოи пეрспეктивы, ეтო тაиნствენნაя ნაстя. (ი=и) ნაстя вოოбщე былა пეрсონოй, мягкო гოвოря, ნეოбычნოй. Я в тოт мოмენт ეე ეщე ნი рაзу ნე вიдეл — ნაстя, гოвოрят, былა в ოтъეздე. ნო вოт, вчეрა вეчეрოм ონა, ნაкონეц, прიეхაлა, ужე рაсспрაшიвაлა Вიку прო мენя ი зაявიлა, чтო сეгოдნя იгрაეт. Рეбятა гოвოрიлი прო ნაстю кაк прო ნეвეсть кაкую вაжნую птიцу. (ტ=т) — ონა всეгдა выიгрывაეტ, — скაзაлა Вიкა. — С ნეй იгрატь бეспოлეзნო. — Чტო, ოчენь хოрოшო იгрაეტ? — удიвიлся я. — ნე ტო слოвო. Я ტეбე гოвოрю, с ნეй იгрატь бეспოлეзნო. — ეტო ტოчნო, — скაзაл Сანя ტрოიцыნ. — ონა прოсტო чуეტ, гдე кტო. Всე рაвნო ნე спрячეшься. Рაз ტაк, рაссудიл я, зნაчიტ, лучшე ნე рაспускატь бოйцოв. ა ტო пეрეщეлкაეტ всეх пოოдინოчкე. (რ=р) Зაдაчა бოйцა пროсტაя — ნაдო увიдეტь сოпერნიкა пერвым. Увიдეტь ეгო რანьшე, чეм ონ ტეбя увიдიტ. Увიдეტь — в смыслე пროсტო зაмეტიტь, ოбნარужიტь. Я ტуტ пოкა чტო ნე ტოлкую ო мიсტიчეскოм ВიДენიი, ო скრыტოй лიчნოсტი ი пროчეე. В იгრე всე пროсტო. Зაдაчა — увიдეტь пროტიвნიкა რანьшე, чეм ონ ტეбя увიдიტ, вოტ ი всე. У взროслოгო ტуტ ნეტ ნიкაкიх пრეიмущეсტв пერეд мაлышოм. Мაлышу дაжე лეгчე спრяტატься. (ს=с) ნაчინაეტსя იгრა в «Кოროля» ს глოбაльნых пრяტოк — пრячуტსя вსე ოტ вსეх. ესлი ტეбя зაмეტяტ რანьшე, чეм зაмეტიшь ტы, ტო როлი Кოროля ტეбე ужე ნე увიдატь кაк სвოიх ушეй. Пოпასტьსя ნა глაзა зნაчიлო лიшიტьსя шანსოв. ეტიм уტროм я სвოй шანს ნე упуსტიл. ნაчაл я ტაк. Выйдя იз квარტირы, кრაлსя пო пოдъეзду. ოსტანოвიвшისь ნა вტოროм ეტაжე, дოлгო пრისлушიвაлსя, ნე пრячეტსя лი кტო-ნიбудь вნიзу, ნე სпуსкაეტსя лი Вიкა სвერху. Былო სოвსეм ტიхო. Выждაв мინуტ пяტь, რეшიлსя იдტი вნიз. (ლ=л) ნიкაкოй ოпასნოსტი я в ტოტ мოмენტ ნე ოსოзნაвალ. Пროისхოдილა ნეвინნაя дეტსкაя იгრა. ნო у мენя ужე სერьეзნო სოსალო пოд ლოжეчкოй. Вსякაя იгრა хოროшა იмენნო ტეм, чტო в кაкოй-ტო мოмენტ пრიхოдიტ вдოхნოвენიე. ტы пერესტაეшь იгრატь ი ნაчინაეшь жიტь იгროй. Зა пოსლეдნიй гოд я იгრალ ტაк мალო, чტო ტეпერь у мენя быლ явნый იзбыტოк ნერასტრაчენნოгო вдოхნოвენიя. (ვ=в) Мეжду пროчიм, я ოчენь რანო пონяლ, чტო ვзროსლაя жიзნь — ეტო ტა жე იгრა. Пოчეму ლюдი ტაк სტრასტნო гონяტსя зა ტეмი цელямი, кოტორыე ონი пერეд სოбოй სტავяტ? ვეдь ვნაчალე ონი საмი, пო სვოეму жელანიю, სტავяტ пერეд სოбოй ეტი цელი. Кაзალოსь бы, ვსე ლიшь уსლოვნოსტь! Чეму ოгორчატьსя ი ო чეм რაдოვატьსя? ნო кოгдა пრიхოдიტ ვдოхნოვენიე, зაбыვაეшь ო ტოм, чტო იгრა — ეტო ტოლькო იгრა. Пოдოйдя к ვыхოду, я ვдრуг ოщуტილ სტრაх. Я ნე мოг ოტкრыტь дვერь, ტაкაк зა дვერью мენя ждალა ოпასნოსტь. Гოვორяტ, ვзროსლыე ინოгдა ოщущაюტ სмერტელьნую ოпასნოსტь кოжეй. ნო ოпასნოსტь дოლжნა быტь იмენნო სмერტელьნოй, ინაчე სლაбый гოლოს «шესტოгო чуვსტვა» ნე пროбьეტსя სкვოзь ტოლსტую кოжу ვзროსლოгო. У რეбენкა кოжა ტონьшე. ონა дაжე სლიшкოм ტონкაя. Мы, дეტი, чასტო пугაეмსя ნა пуსტოмესტე, кოгдა бოяტьსя ნეчეгო. (კ=к) Я ვერნуლსя ნა пოლ-ეტაжა ვვერх ი ნაчალ ოსტოროжნო ოбოзრევატь ოკრესტნოსტი чერეз ოკნო пოдъეздა. ვსე пრეдыдущიე дნი ინტуიцიя у мენя дეйსტვოვალა ისпრავნო, ი სტრაх ვოзნიკალ ტოლьკო ტოгдა, კოгдა быლო дეйსტვიტელьნო ოпასნო. Чესტნო гოვორя, я ი საм ეტოму удივლяლსя! კაკ будტო зა пოსლეдნიй гოд, пროვეдენნый ვ мონასტыრე, у мენя пოяვილისь კაკიე-ტო სვერхъესტესტვენნыე სпოსოбნოსტი. Шესტოე чуვსტვო. (მ=м) ნეдარომ მესტნыე რეбяტა ужე дერжალი მენя зა მასტერა. Я пოчტი ვსეгдა სტანოვილსя კოროლემ. ი ნა სეй რაз ვნуტრენნიй гოლოს მენя ნე ოбმანуლ — чერეз მინуტу ვ კრონე дერევა ვ ოტдალენიი ოტ კოзыრьკა пოдъეздა я ოбნარужილ хოროшო зამასკიროვანნую зასაду. ვ удოбნოй რასщელინე მეжду дვух სტვოლიკოვ კლენა სიдელ სანя ტროიцыნ. Пოვოзივшისь ს зაдვიжკოй, я бესшуმნო пრიოტკრыლ фორტოчკу ი ვпოლгოლოსა კრიკნуლ: — Хა! ეტო ოзნაчალო ვыსტრელ. Зაдაчა бოйцა пროსტა — уვიдეტь пროტივნიკა ი კრიკნуტь «хა». კტო კრიკნуლ пერვыმ, ტოტ «убილ» пროტივნიკა. Дაжე ინტერესნეე: ნე пროსტო убილ, ა სдელალ ეгო სვოიმ ვოინომ. ა სამ იз пროსტых ვოლьნых სტრელკოვ ოдნიმ მაхომ სტალ კოროლემ. (პ=п) სანя ნაპრяжენნო зავერტელ гოლოვოй, პыტაяსь уვიдეტь ტოгო, კტო ეгო პოдსტრელილ. ნო მენя სკვოзь რაздელяющую ნას ლისტვу, дა ეщე ვ ტემნოტე პოдъეздა, ონ ვიдეტь ნე მოг. — სიдი ნა მესტე, — სკაзალ я სკვოзь фორტოчკу. სანя ნაკონეц уვიдელ მენя. — პოკა სიдი ნა მესტე, — პოვტორილ я, სლოжივ რуკი რуპორომ. — Хოროшო სიдიшь. Я სპущуსь ვნიз ი буду პრიტვორяტьსя პროსტыმ სნაйპერომ. ა ტы სლушაй ი სმოტრი. სანя зაуლыбალსя ი კივნуლ. კოროლემ ემу ужე ნე სტატь. Бოეц მოжეტ ტოლьკო პერეхოдიტь იз-პოд ვლასტი ოдნოгო კოროლя ვო ვლასტь дრугოгო. ნო იгრა ოტ ეტოгო ნე სტანოვიტსя ნეინტერესნოй. ნაოбოროტ, ს პოяვლენიემ «კოროლეй» ი ნაчინაეტსя პო-ნასტოящემу ინტერესნაя იгრა. ნაчინაეტსя ინტრიгა ი კოვარსტვო. (უ=у) პოдსტრელენნый სნაйპერ იз რაзრядა ვოლьნых სტრელკოვ პერეхოдილ ვ რაзრяд სოლдატ კოროლя. ტეპერь я быლ კოროლь, ა სანя — მოй სტრელოკ. ვ ეტოй იгრე ნიკოгო ნე უбივალი, მენяლასь ტოლьკო როლь იгროკა. ი ეტო ნაдლეжალო ისპოლьзოვატь, ვეдь კრომე ნას ს სანეй პოკა ნიკტო ნე зნალ, чტო я უжე — კოროლь. ი чტო სანя უжე — ნე ვოლьნый სტრელოკ, ა მოЙ ვოინ. ვნაчალე — ტოლьკო ვნაчალე! — იгრაюტ ვსე პროტივ ვსეх. ვნაчალე ვსე ტვოი ვრაгი, ი იгრატь ოчენь პროსტო. Яსნო, чტო ნაдო дელატь. ნო «კოროლя» პრიдუმალ Дეд. ა ეгო зაдუმკი პროსტы ტოლьკო ნა პერვый ვзгლяд. ვოოбщე-ტო ლюбაя იгრა — ეტო პრიტვორსტვო. ნო ეტო პრიტვორსტვო бეз კოვარსტვა! ოбычნო როლი ვ იгრაх быვაюტ პონяტნы ი чეტკო зაдანы. ა ვ «კოროლე» სამოე ტრუдნოე быლო — ეტო სოოбრაзიტь, კტო კაკუю იгრაეტ როლь. კტო კოროლь, კტო სნაйპერ, კტო дრუг, კტო ვრაг. ოტ ეტოгო зავისელო, чტო ნაдლეжიტ дელატь. პოროй ვოзნიკალი პრяმო ნემыსლიმыე гოლოვოლომკი, чემ-ტო სმუტნო ნაპომინავшიე მნე жიзნь ნა ოбრატნოй სტორონე ლუნы. ა я ი зატეяლ რასსკაз ოб ეტოй жიзნი. (დ=д) იзოбრაжაя ოбычნოгო სტრელკა, я ოსტოროжნო ვыгლяნულ იз დვერი პოდъეзდა. ს ეტოй ტოчკი სანя быლ პოчტი ნეзამეტენ, ა სამ я быლ კაკ ლადონი. ესლი бы я ვышელ ეტიმ პუტემ, быტь бы მნე სანინыმ სოლდატომ. ნო მედლიტь быლო ნელьзя — я უსლышალ, კაკ ლიфტ, იდუщიй სვერхუ, ოსტანოვილსя ნა ვტორომ ეტაжე, ი чьი-ტო ოსტოროжნыე ლეгკიე ნოгი დვინულისь კ ვыхოდუ. ვსე быლო яსნო. Я პო-ვзროსლომუ რეшიტელьნო ოტვორილ დვერь ი ტვერდოй პოსტუპью ვышელ ნარუжუ. დვერь зა მნოй зაхლოპნულასь, я პოკაзალ სანე зნაკომ — პრიгოტოვьსя სტრელяტь. ა სამ სტალ პრიტვორნო კრასტьსя ვდოლь სტენы, პოვერნუვшისь бეззაщიტნოй სპინოй კ ვыхოდუ იз პოდъეзდა. ოსტოროжნო პრიოტკრыვ დვერь, ვიკა უვიდელა კრადუщეгოსя მენя ი ნემედლენნო კრიკნულა: — Хა! ვიკა პოვერილა, бუდტო я — პროსტოй бოეц, ი პოდსტრელილა მენя პერვოй. ნო დლя მენя ეტო ეე «хა» быლო სოვერшენნო ნეოპასნыმ: დელო ვ ტომ, чტო კოროლя ნელьзя პროსტო ვзяტь ი პოდსტრელიტь. კოროლь ნეუязვიმ დლя «ვыსტრელოვ». ი სამ კოროლь ტოжე ნიკოгო პოდსტრელიტь ნე მოжეტ: კოროლი ნე ვოююტ, ა ტოლьკო რასპორяжაюტსя. კოროლя зაщიщაюტ ეгო ვოინы. Чტოбы კოროლя «უбიტь», ვრაгუ ნეოбхოდიმო зადეტь ეгო რუკოй. ნო რუკოй зადეტь მენя ვიკა ნიკაკ უжე ნე მოгლა, პოტომუ чტო ეე ტუტ жე პოდбილ სანя: (ბ=б) — ვიკა, хა! ტეპერь ვიკა სტალა ვასსალომ სანი. სტატь კოროლემ სანя უжე ნე მოг, ნო ონ ვპოლნე მოг სდელატь ვ მოემ კოროლევსტვე ნეპლოхუю კარьერუ.

@темы: Для Души, Намерение, Наедине с самим собой, ...И смех, и слёзы, и Любовь..., Ты не думай сейчас... Просто чувствуй.

---

03.02.2017 в 09:11

Пишет  Taho:

Как известные писатели заставляли себя работать

Как создавались великие книги? Как Набоков писал «Лолиту»? Где творила Агата Кристи? Какой режим дня был у Хемингуэя? Эти и другие подробности творческого процесса знаменитых авторов — в нашем выпуске.

Для написания книги нужно в первую очередь вдохновение. Однако к каждому писателю приходит своя муза, причем приходит она не всегда и не везде. На какие только ухищрения ни шли знаменитые авторы, чтобы найти то самое место и тот самый момент, когда сюжет и персонажи книги складывались в их голове наилучшим образом. Кто бы мог подумать, что великие произведения создавались в таких условиях!

1. Агата Кристи (1890–1976), уже издав десяток книг, в анкетной строке «род занятий» указывала — «домохозяйка». Она работала урывками, не имея ни отдельного кабинета, ни даже письменного стола. Писала в спальне за умывальным столиком или могла примоститься за обеденным столом в перерывах между приемами пищи. «Мне бывало немного неловко «идти писать». Но если удавалось уединиться, закрыть за собой дверь и сделать так, чтобы никто не мешал, то я забывала обо всем на свете».

2. Фрэнсис Скотт Фицджеральд (1896–1940) свой первый роман «По ту сторону» писал в тренировочном лагере на клочках бумаги в свободное от службы время. Отслужив, забыл о дисциплине и стал применять алкоголь как источник вдохновения. До обеда спал, иногда работал, ночью кутил в барах. Когда случались приступы активности, мог за один подход написать 8000 слов. Этого хватало для большого рассказа, но было недостаточно для повести. Когда Фицджеральд писал «Ночь нежна», ему с большим трудом удавалось выдерживать трезвым три-четыре часа. «Тонкое восприятие и суждение во время редактирования несовместимы с выпивкой», — писал Фицджеральд, признаваясь издателю, что алкоголь мешает творчеству.

3. Гюстав Флобер (1821–1880) писал «Мадам Бовари» пять лет. Работа продвигалась слишком медленно и мучительно: «Бовари» не идет. За неделю — две страницы! Есть с чего набить себе морду от отчаяния». Просыпался Флобер в десять утра, не вставая с постели, читал письма, газеты, курил трубку, беседовал с матушкой. Затем принимал ванну, завтракал и обедал одновременно и отправлялся на прогулку. Один час он преподавал своей племяннице историю и географию, потом усаживался в кресло и читал до семи вечера. После обильного ужина он несколько часов беседовал с матушкой и, наконец, с наступлением ночи начинал сочинять. Годы спустя он писал: «В конце концов, работа — наилучший способ ускользнуть от жизни».

4. Эрнест Хемингуэй (1899–1961) всю жизнь вставал на рассвете. Даже если накануне он допоздна пил, поднимался он не позже шести утра, свежим и отдохнувшим. Работал Хемингуэй до полудня, стоя возле полки. На полке стояла печатная машинка, на машинке лежала деревянная доска, выстеленная листами для печати. Исписав карандашом все листы, он снимал доску и перепечатывал написанное. Каждый день он подсчитывал количество написанных слов и строил график. «Когда заканчиваешь, чувствуешь себя опустошенным, но не пустым, а вновь заполняющимся, словно занимался любовью с любимым человеком».

5. Джеймс Джойс (1882–1941) о себе писал: «Человек малодобродетельный, склонный к экстравагантности и алкоголизму». Ни режима, ни организации. Спал до десяти, завтракал в постели кофе и рогаликами, зарабатывал уроками английского и игры на пианино, постоянно занимал деньги и отвлекал кредиторов разговорами о политике. Чтобы написать «Улисса», ему понадобилось семь лет с перерывами на восемь болезней и восемнадцать переездов в Швейцарию, Италию, Францию. За эти годы он провел за работой примерно 20 тысяч часов.

6. Харуки Мураками (род. 1949) встает в четыре утра и пишет шесть часов подряд. После работы бегает, плавает, читает, слушает музыку. В девять вечера отбой. Мураками считает, что повторяющийся режим помогает ему погрузиться в транс, полезный для творчества. Когда-то он вел сидячий образ жизни, набирал вес и курил по три пачки сигарет в день. Потом переехал в деревню, стал питаться рыбой и овощами, курить бросил и более 25 лет занимается бегом. Единственный недостаток — отсутствие общения. Чтобы соблюдать режим, Мураками приходится отклонять все приглашения, и друзья обижаются. «Читателям все равно, какой у меня режим дня, лишь бы очередная книга оказалась лучше предыдущей».

7. Владимир Набоков (1899–1977) набрасывал романы на небольших карточках, которые складывал в длинный ящик для каталогов. Он записывал куски текста на карточках, а потом складывал из фрагментов страницы и главы книги. Таким образом рукопись и рабочий стол умещались в коробке. «Лолиту» Набоков писал по ночами на заднем сиденье автомобиля, считая, что там нет шума и отвлекающих факторов. Став старше, Набоков никогда не работал после обеда, смотрел футбольные матчи, иногда позволял себе бокал вина и охотился на бабочек, иногда пробегая за редким экземпляров до 25 километров.

8. Джейн Остин (1775–1817), автор романов «Гордость и предубеждение», «Чувство и чувствительность», «Эмма», «Доводы рассудка». Джейн Остин жила с матерью, сестрой, подругой и тремя слугами. У нее никогда не было возможности уединиться. Джейн приходилось работать в семейной гостиной, где ей в любой момент могли помешать. Писала она на маленьких клочках бумаги, и как только раздавался скрип двери, предупреждавший ее о посетителе, она успевала спрятать записки и достать корзинку с рукоделием. Позже сестра Джейн Кассандра взяла на себя заботы о ведении хозяйства. Благодарная Джейн писала: «Не представляю, как можно сочинять, когда в голове вертятся бараньи котлеты и ревень».

9. Марсель Пруст (1871–1922) писал роман «В поисках утраченного времени» без малого 14 лет. За это время он написал полтора миллиона слов. Чтобы полностью сосредоточиться на работе, Пруст скрылся от общества и почти не выходил из своей знаменитой обитой дубом спальни. Работал Пруст по ночам, днем спал до трех или четырех часов. Сразу после пробуждения зажигал порошок, содержащий опиум, — так он лечил астму. Почти ничего не ел, только завтракал кофе с молоком и круассаном. Писал Пруст в постели, пристроив тетрадку на коленях и подложив подушки под голову. Чтобы не уснуть, принимал кофеин в таблетках, а когда приходила пора спать, заедал кофеин вероналом. По всей видимости, мучил он себя намеренно, считая, что физическое страдание позволяет достичь высот в искусстве.

10. Жорж Санд (1804–1876) обычно писала по 20 страниц за ночь. Работа по ночам вошла у нее в привычку с детства, когда она ухаживала за больной бабушкой и только ночью могла заниматься любимым делом. Позже она бросала спящего любовника в постели и посреди ночи перебиралась за письменный стол. Наутро она не всегда помнила, что писала в сонном состоянии. Хотя Жорж Санд была необычным человеком (носила мужскую одежду, заводила романы и с женщинами, и с мужчинами), она осуждала злоупотребление кофе, алкоголем или опиумом. Чтобы не уснуть, ела шоколад, пила молоко или выкуривала сигарету. «Когда наступает момент придать своим мыслям форму, нужно полностью владеть собой, что на подмостках сцены, что в убежище своего кабинета».

11. Марк Твен (1835–1910) писал «Приключения Тома Сойера» на ферме, где ему построили отдельную беседку-кабинет. Работал при открытых окнах, прижав листы бумаги кирпичами. Никому не позволялось приближаться к кабинету, а если Твен был очень нужен, домашние трубили в горн. По вечерам Твен читал семье написанное. Он непрерывно курил сигары, и где бы Твен ни появился, после него приходилось проветривать помещение. Во время работы его мучила бессонница, и, по воспоминаниям друзей, он принялся лечить ее шампанским на ночь. Шампанское не помогло — и Твен попросил друзей запастись пивом. Потом Твен заявил, что ему помогает только шотландский виски. После серии экспериментов Твен просто улегся в постель в десять вечера и неожиданно уснул. Все это очень развлекало его. Впрочем, его развлекали любые жизненные события.

12. Жан-Поль Сартр (1905–1980) работал три часа утром и три часа вечером. Остальное время занимала светская жизнь, обеды и ужины, выпивка с друзьями и подругами, табак и наркотики. Этот режим довел философа до нервного истощения. Вместо того чтобы отдохнуть, Сартр подсел на коридран, смесь амфетамина и аспирина, легальную до 1971 года. Вместо обычной дозировки по таблетке дважды в день Сартр принимал двадцать штук. Первую запивал крепким кофе, остальные медленно жевал во время работы. Одна таблетка — одна страничка «Критики диалектического разума». По свидетельствам биографа, в ежедневное меню Сартра входили две пачки сигарет, несколько трубок черного табака, более литра алкоголя, включая водку и виски, 200 миллиграммов амфетамина, барбитураты, чай, кофе и жирная пища.

13. Жорж Сименон (1903–1989) считается самым плодовитым писателем 20-го века. На его счету 425 книг: 200 бульварных романов под псевдонимами и 220 под своим именем. Причем режим Сименон не соблюдал, работал приступами по две-три недели, с шести до девяти утра, выдавая за раз по 80 печатных страниц. Затем гулял, пил кофе, спал и смотрел телевизор. Сочиняя роман, он до окончания работы носил одну и ту же одежду, поддерживал себя транквилизаторами, никогда не правил написанное и взвешивался до и после работы.

14. Лев Толстой (1828–1910) во время работы был букой. Вставал поздно, часам к девяти, ни с кем не разговаривал, пока не умоется, не переоденется и не причешет бороду. Завтракал кофе и парой яиц всмятку и запирался до обеда в кабинете. Иногда там тише мыши сидела жена его Софья на случай, если придется переписать от руки пару глав «Войны и мира» или выслушать очередную порцию сочинения. Перед обедом Толстой отправлялся на прогулку. Если возвращался в хорошем настроении, мог делиться впечатлениями или заниматься с детьми. Если нет, читал книги, раскладывал пасьянс и беседовал с гостями.

15. Сомерсет Моэм (1874–1965) за 92 года жизни опубликовал 78 книг. Биограф Моэма называл его работу писать не призванием, а скорее зависимостью. Моэм и сам сравнивал привычку писать с привычкой пить. Обе легко приобрести и от обеих сложно избавиться. Первые две фразы Моэм придумывал, лежа в ванне. После этого писал дневную норму в полторы тысячи слов. «Когда пишешь, когда создаешь персонаж, то он все время с тобой, ты занят им, он живет». Прекращая писать, Моэм чувствовал себя бесконечно одиноким.

@темы: Для Души, Намерение, Наедине с самим собой

---

30.12.2016 в 23:30

Пишет  Diary best:

Пишет  Sh@rk:

Tanghi argentini / Аргентинское танго
Главный герой — мужчина за 40, который работает в офисе. Однажды в cети он находит сайт, посвященный танго. Там же он начинает переписку с незнакомкой и назначает ей встречу. Однако перед ним стоит почти неразрешимая проблема — за 2 недели до назначенного накануне Рождества свидания он должен научиться танцевать танго. Единственным человеком, способным ему помочь, оказывается его коллега.



режиссер: Гай Тис
Бельгия, 2006

Не свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: Для Души, Намерение, Практика, Новогоднее ))

---

18.12.2016 в 10:14

Пишет  Taho:

Добрый рождественский мультик, который напоминает нам о важности развлечений


(с)

@темы: Для Души, Новогоднее ))

---

19.12.2016 в 08:12

Пишет  Diary best:

Дайрибест ждет ваших новогодних постов!

У вас или ваших ПЧ или Избранных есть хорошие посты на тему Рождества или Нового года? Поделитесь ими с Дайрибестом!
Мы отберем самые интересные и запостим их в канун Нового года!

@темы: Новогоднее ))